«Вести Якутии» более полутора лет назад рассказывали о странном банкротстве базальтового завода (ООО «ТБМ»). По мнению бывшего руководителя компании Егора Жиркова, всё, что произошло с его компанией и с ним, является попросту рейдерским захватом. Причем компанию, обладающую мощным имущественным комплексом (технологическая линия по производству арматуры из базальтового волокна) стоимостью в 1,2 млрд рублей банкротят за возникший долг в размере лишь 7 млн рублей!
Напомним, Егор Жирков в своём интервью «Вестям Якутии» рассказал, что формальным поводом для банкротства стала просроченная на чуть больше четырех месяцев задолженность в 7 млн рублей перед уральской компанией. Этот долг выкупил АО «РИК» и затем активно инициировал банкротство.
Зачем «РИКу», будучи главным кредитором, основным участником в уставном капитале завода, добиваться банкротства ООО «ТБМ»? Кошмарить бывшего руководителя судами и полицией?
В конце прошлого года начался новый виток событий в процедуре банкротства ООО «ТБМ». Представители АО «РИК» после проигрыша дела по договорам поручительства, подписанными Егором Жирковым в судах различных уровней, обратились в… Судебную коллегию по делам военнослужащих Верховного Суда Российской Федерации.
Оказывается, можно и так. Видимо, представители АО «РИК» занесли в Судебную коллегию по делам военнослужащих неопровержимые доказательства того, что ООО «ТБМ», Егор Жирков или компания «РИК» имеют непосредственное отношение к обороноспособности страны. По-другому толковать сие мы не можем. В итоге обращение председателя Судебной коллегии по делам военнослужащих к другой коллегии вернуло дело на рассмотрение вновь в первую инстанцию.
Тем временем в банкротном деле ООО «ТБМ» развернулась трагедия, сравнимая с гибелью Помпеи. Банкротство базальто-композитной проектной компании грозит потянуть за собой всех участников судебных разбирательств.
О подробностях этого дела «Вестям Якутии» рассказывает Егор Жирков.
— Егор Петрович, мы с вами встречались полтора года назад. Готовили интервью о том, как тогда шла процедура банкротства Проектной компании ООО «ТБМ». Что сейчас происходит с компанией?
— Уже более четырёх лет в арбитражном суде идёт рассмотрение дела о банкротстве ООО «ТБМ», которое занималось реализацией инновационного проекта, основанного на базальтовых технологиях. С ноября-декабря прошлого года наступил новый этап судебных разбирательств — рассматривается вопрос о причинах и обстоятельствах банкротства ООО «ТБМ» и идёт поиск ответственных за это.
Здесь появляется понятие субсидиарной ответственности. Законом от 2017 года приняты очень ужесточенные нормы. На сегодня субсидиарная ответственность накладывается в отношении двух сторон — АО «РИК», потому что он инвестор, кредитор, и он же инициатор банкротства. А с другой стороны, исковое заявление подано о привлечении меня, Жиркова Егора Петровича, к субсидиарной ответственности. Это заявление конкурсного управляющего. Россельхозбанк таким же заявлением привлёк к ответственности АО «РИК».
— Какова сумма субсидиарной ответственности?
— Если суд примет решение о привлечении к субсидиарной ответственности АО «РИК», меня, членов Совета директоров АО «РИК», и ещё кого-то, то эти лица будут иметь материальную ответственность в размере совокупности требований кредиторов на сумму более 1,1 млрд рублей. Вот такой страшно большой объём. Ответственность на всех будет разделена солидарно.
— То есть эта сумма в 1,1 млрд рублей будет разделена на 10-15 человек?
— Ну да, солидарно, это одновременно и в одном объёме. А вот как решит суд, даже трудно сказать.
Добавлю, что в протяжении четырёх лет идёт сама процедура банкротства, и она приближается к концовке. И концовка, как для всякого предприятия, в отношении которого идёт процедура банкротства, будет плохой. Тут возникает вопрос: кто виноват?
АО «РИК» беззастенчиво и целенаправленно навешивает на меня «всех собак». Меня привлекали не только по поручительству, но до сих пор продолжается судебное преследование. А сейчас уже речь идёт о моей субсидиарной ответственности.
— Когда мы с вами говорили о банкротстве полтора года назад, встал вопрос о том, что проект строительства «ТБМ» был инвестиционный. АО «РИК» туда закладывал инвестиции, но почему-то он это оформлял как займы. Мы тогда этим вопросом задались: почему так происходит? Хотя они с успехом могли бы эти деньги вложить в уставный фонд или основной капитал ООО «ТБМ» без всяких договоров займа и гарантий. С другой стороны, вы же лицо привлечённое — наёмный директор.
И тут возникает вопрос: если компания-инвестор так и не инвестировал необходимую запланированную сумму и «ТБМ» по этой причине не смог заработать в полную силу, разве в этом ваша вина?
— На самом деле ООО «ТБМ» — это проектная компания, которая осуществляла инвестиционный проект. Причём этот проект осуществлялся на инвестиции республики. Не на собственные заработанные «РИКом» деньги, а на республиканские. Политика была республиканская, и деньги принадлежали Республике Саха (Якутия). АО «РИК» выступал оператором. Потому он не имел никакого основания и права банкротить эту проектную компанию.
Я сейчас и тогда был против банкротства компании. И Данчикова Галина Иннокентьевна, председатель правительства Якутии говорила мне при министре имущества Евгении Григорьевой, что нельзя допускать банкротства этой проектной компании, потому что от инвестиционного проекта останутся только рожки да ножки. В итогом конкурсных торгов, то есть распродажи всего имущества, останется выручка в 10% от стоимости созданных основных средств ООО «ТБМ». Вот так она говорила в своём кабинете нам.
Вы говорите про займы. На самом деле договора займов – это, по существу, инвестиции. Я не был инициатором получения займов, это определяли в «РИКе», в его Совете директоров. Это определяли члены правительства, которые были в составе Комитета по стратегии и инвестициям «РИКа». Это люди были на уровне зампредов и министров. Даже займ на 350 млн рублей от «РИК плюс» был выделен на основании протокола совещания у президента республики Борисова Егора Афанасьевича. Там была рекомендация о том, чтобы это финансирование прошло в рамках инвестиций в 500 млн рублей. В рамках таких принятых решений и директивы министерства имущественных отношений они предопределили, что субсидиарная ответственность должна быть возложена на членов Совета директоров АО «РИК», АО «РИК плюс», Министерство имущественных отношений Якутии. Закон говорит, что кто определял условия, кто давал обязательные для должника ООО «ТБМ» указания, тот является контролирующим должника лицом, значит и они тоже должны быть привлечёны к субсидиарной ответственности.
— Если Егор Афанасьевич Борисов подписывал распоряжение по займам, получается, что он тоже может быть привлечён к субсидиарной ответственности?
— Думаю, что нет. Потому что там был протокол, а это не распоряжение и не указ. И там была только рекомендация. И даже Комитет по стратегии и инвестициям выдавал тоже только рекомендации. А вот министр имущественных отношений подписывала по каждому договору займа директиву для членов Совета директоров «РИКа» и «РИК плюс», а только потом это доходило до Совета директоров ООО «ТБМ», и совершались сделки. То есть я исполнял принятые ими решения.
— Как я понимаю, ситуация с «РИКом» неоднозначная. «РИК» всё-таки инвестор ООО «ТБМ». Инвестор взял проект, наверное, оценил уровень инвестиций. Вы говорили о 1,3 млрд рублей. И вот после оценки инвестор заключает с вами договоры займов. Это было сделано умышленно, чтобы вас в итоге загнать в угол и в случае неудачи предъявить требования? Тем более, если сумма инвестиций не была вложена в проект в полном объёме, о чём можно говорить? Это же, получается, как, например мы бы открывали пекарню, а печь купить забыли.
— Искусственное банкротство и притворные займы. На самом деле 350 млн рублей, выданных в виде займов, конечно, нельзя было вернуть за два года. Тем более на этапе строительства. Об этом говорил и глава Якутии Вячеслав Штыров, обсуждалось в правительстве республики и министерстве имущественных отношений. Предполагалось и обещалось, что будет или рефинансирование, или докапитализация предприятия по аналогии с «Заводом базальтных материалов». В ООО «ЗБМ» была осуществлена капитализация ранее выданного займа в 522 млн рублей. Вместе с процентами состоялось увеличение уставного капитала «Завода базальтовых материалов» на сумму 690 млн рублей. Если бы пошли по этому пути, то, естественно, никакого банкротства ни могло и не должно было быть. В конце концов, все вложенные деньги пошли в дело. Хоть объекты и не завершенные, они очень качественные, оборудование хорошее, и всё это нужно было консервировать.
Почему меня сейчас стараются сделать крайним, это тоже понятно. В конце процедуры банкротства встанет вопрос: чья вина в этом — «РИКа» или менеджмента ООО «ТБМ»? Потому «РИК» назначил меня крайним, но я буду бороться за свои права. Не допущу, чтобы невиновного сделали виновным. Потому что в последствии также могут пострадать многие руководители как государственных, так и с участием государственных денег предприятий, которых привлекут к взысканию по поручительству или субсидиарной ответственности. Потому считаю сложившуюся вокруг меня и ООО «ТБМ» ситуацию очень серьёзной и имеющей дальнейшие неприятные последствия для многих руководителей предприятий республики.
— К чему нужна была «РИКу» вся эта театральщина?
— Я бы не стал называть это театральщиной, потому что это очень серьёзно быть привлечённым к ответственности по поручительству на 468 млн рублей или по субсидиарке на 1 млрд 100 млн рублей! Кстати, это же предстоит и не только юрлицу «РИКу», но и генеральному директору «РИК», он больше всех ответственен как контролирующее должника лицо. И его заместитель, и Местников Сергей Васильевич — председатель Совета директоров АО «РИК», и Стручков Алексей Александрович (в то время как член Совета директоров АО «РИК» ) — они принимали решения. Они тоже должны осознать груз этой ответственности. По существу, «РИК» виновен в этом банкротстве. Всё это происходит в следствии его действий, отношений и дурных намерений. Так они хотят отойти от ответственности, переложив вину за банкротство на других — на меня, на членов Совета директоров ООО «ТБМ». По закону контролирующими должника лицами признаются члены Совета директоров и, получается, что они будут отвечать по субсидиарной ответственности, а не «РИК». А это не правильно!
— Егор Петрович, вчера я был на заседании в арбитражном суде по поводу продолжения банкротства «ТБМ» и там услышал, что было заявлено ходатайство о проведении финансовой экспертизы. Для чего это нужно?
— Для объективного рассмотрения. Для того, чтобы был более высокий уровень судейского рассмотрения этого сложного дела. За последние полтора года в России появилась судебная практика, и даже обобщение практики на уровне судебной коллегии по экономическим вопросам, где было сформулировано, что во всех делах о банкротстве следует привлекать независимую финансово-экономическую экспертизу.
Мы ходатайствовали, что нужно провести такого рода судебную экспертизу, независимую, назначенную судом. И на заседании 27 февраля «РИК» выступил против, и конкурсный управляющий тоже письменно возразил.
— Почему? Это же и в их интересах тоже.
— Для того, чтобы не было объективности и была скрыта правда. Потому что эксперты могут сказать, в чём была причина, основания, какие сделки, займы привели к банкротству. Эта экспертиза должна помочь судье, а я рассчитываю, что судья будет и дальше объективным и назначит эту экспертизу. Только это поможет обстоятельному рассмотрению, без предвзятости, давления со стороны «РИКа», это тоже немаловажно.
— Я вчера (27.02.2020г. – ВЯ) видел, как конкурсная управляющая выступала с возражениями, ссылаясь на свой анализ, который она сделала четыре года назад, потому ей экспертиза не нужна. Тогда получается, что они что-то реально скрывают?
— Всё покажет экспертиза! Экспертиза и исследования. Должны сказать своё слово юристы и эксперты. Я уверен и надеюсь, что судебная экспертиза будет назначена судом.
— «Вести Якутии» будут следить за этим делом.