Оксана Савюк-Новак работала в УФСИН РФ по РС(Я) с 1995 года медсестрой следственного изолятора. В 1996 году трагически погиб муж, женщина осталась одна с двумя детьми. Жила маленькая семья в вагончике на Кирзаводе. В теплое время года вагончик топило фекалиями, зимой стоял жуткий холод. В общем, жильем вагончик в полном смысле этого слова назвать было нельзя, одно мученье. В конце концов, после долгих переписок во все инстанции, которое, радея за свою сотрудницу, вело УФСИН со всеми возможными ведомствами, актов нескольких комиссий о том, что проживание в подобном помещении невозможно, жилищно-бытовая комиссия УФСИН предоставила Савюк-Новак в 2009 году комнату №106 в общежитии на Очиченко 25/2. Оксана обрадовалась, несмотря на то, что комната, была, как говорится, убита. Ну, что ж, постепенно сделала ремонт, провела воду, канализацию, поменяла двери, словом, благоустроила гнездышко и зажила. Очевидно, жила бы спокойно и после, но покой сейчас Оксане Феодосьевне только снится.
Савюк-Новак состояла в очереди на предоставление квартиры; ни шатко, ни валко, очередь в УФСИНе двигалась и к 2008 году она числилась по очереди пятой, что вселяло надежду на то, что у нее когда-нибудь будет и своя благоустроенная квартира.
В 2010 она ушла на пенсию по возрасту, отработав в режимном учреждении около 15 лет. И тут, очевидно, в ведомстве решили: отработала, что положено и давай, до свидания, неча наше занимать! Перво-наперво, появилось сразу пять актов и две докладные записки от коменданта общежития Варвары Дьяконовой. Их смысл сводился к одному: Савюк-Новак в общежитии не проживает, комната пустует. Да и зачем ей комната, когда у нее есть другая жилая площадь, в Мархе по адресу Есенина, 2-В!
Последнее предложение подкрепили справкой по запросу УФСИН от оперуполномоченного 3 ОП А.П.Богданова о том, что гражданка Савюк-Новак постоянно проживает с сыном в Мархе, на ул. Есенина, 2, «материальное положение обеспечено по средствам. Отношения с соседями конфликтные». То есть предполагается, что г. Богданов прошелся по соседям, лично узнал о материальном положении и даже поведал о некоторых нехороших свойствах характера жилички. А вот справка с синей печатью и на официальном бланке, где значится, что по улице Есенина, 2 стоит многоквартирный дом, Савюк-Новак в списке жильцов не значится. Бойтесь оперуполномоченных, которые могут оклеветать и подставить кого угодно, выдав справку о чем угодно, что говорит, прежде всего, о моральном облике сотрудника полиции. Впрочем, на запрос в МВД, с требованием провести по данному поводу служебную проверку, нам ответили, что Богданов в полиции больше не работает.
Дьяконова, очевидно, попутала адрес, где стоял вагончик, в котором семья проживала до заселения в общежитие: улица Есенина, вагон №2. Однако же странно было бы предположить, что Оксана Феодосьевна, предпочла бы затапливаемый вагончик, в котором проживание невозможно, благоустроенной комнате в общежитии.
Общежитие УФСИН как геопатогенная зона
Работа у Савюк-Новак посменная, и ее действительно часто не бывает дома. Этим и воспользовалась комендант, по словам сведущих людей, «настряпав» несколько актов в один день. Ни на одном из документов не проставлено время составления, ни на одном нет подписи самой Оксаны Феодосьевны о том, что с актами она ознакомлена, номера входящей документации также не имеется.
— Но ведь под ними, насколько я понимаю, подписалось несколько ваших соседей. Вы не спрашивали у них, почему они так поступили?
— Конечно, спрашивала! Кто-то сказал, что, мол, год остался до пенсии, пойми, дескать, не обессудь. Кое-кто ответил, что вообще не знал о чем там написано, просто подсунули какую-то бумажку, он и подмахнул. Думаю, так и было, судя по тому, что, к примеру, соседа Макарова, проживающего в другой комнате, записали под номером 106, а это как раз моя комната, из которой меня выселили. Если бы он читал акт, неужели бы этого не заметил? К тому же везде в актах год получения мной комнаты значится 2008, тогда как я получила жилье годом позже. По их словам я с того времени и не проживаю в комнате. Вот интересно, кто же тогда делал ремонт? Для чего? Я там жила вместе с сыном и гражданским мужем (дочка работает в Москве), там были все мои вещи, и кроме того вагончика, который можно использовать только как дачу, у меня нет другого жилья.
В 2011 году Савюк-Новак подала иск в суд на приватизацию жилья. Она располагала свидетельством о государственной регистрации права, где означенное здание значилось как жилое. А раз жилое, рассудила она, то комнату в нем можно приватизировать. В связи с этим она попыталась защитить себя, потребовав наложить арест на спорную комнату. Но уже после первого заседания суда, УФСИН предоставило в суд новое свидетельство о госрегистрации, в котором появилась всего лишь одна частичка «не», здание получилось нежилым. Для того, чтобы перевести жилое помещения в нежилое, юристам УФСИН потребовался всего один рабочий день. (Удивительно, что в «нежилом» помещении люди продолжают жить, и с ними по-прежнему заключают договоры социального найма. Авт.)
В приватизации было отказано. И тут Савюк-Новак решительно попросили из общежития, дескать, так решила Жилищно-бытовая комиссия УФСИН, а вскоре некогда родное ведомство подало на нее в суд с требованием «выселить без предоставления другого жилья». Однако, в ходе судебного заседания, юрист УФСИН понял, что закон защищает права пенсионеров и просто так выставить Савюк-Новак, к тому же члена Регионального отделения общественной организации ветеранов ФСИН РФ, не представляется возможным, это, грубо говоря, «не прокатит». То есть, если человек получил жилье от ведомства, в котором трудился, то при выходе на пенсию за ним эти квадратные метры должны сохраняться. УФСИН резко поменяло требования, и они уже зазвучали по-другому: «Признать Савюк-Новак утратившей право пользования комнатой №106». В качестве доказательства в суд были представлены те же голословные бумажки от коменданта Дьяконовой, вкупе с подложной справкой от оперуполномоченного Богданова и справкой главного бухгалтера ГБ майора внутренней службы А.В.Кошечкиной о задолженности по электроэнергии, что было откровенной неправдой, поскольку все квитанции об оплате у Савюк-Новак имелись. Очевидно, ведомству во что бы то ни стало было необходимо выставить Савюк-Новак такой-сякой-разэтакой, еще и злостной неплательщицей. Впрочем, стоп. Многочисленные акты УФСИН утверждают, что Оксана Феодосьевна не проживала в комнате чуть ли не с момента ее получения, и, тем не менее, ни Кошечкину, ни Дьяконову, ни других сотрудников отнюдь не смущало, что Савюк-Новак вносила оплату за потребление электроэнергии и коммунальные услуги. И деньги у нее за это ведомство, не задумываясь, принимало, косвенно подтверждая, что Оксана Феодосьевна в комнате все-таки жила. А иначе, кто жег-то электроэнергию? Призраки?
Есть и другие материалы, подтверждающие, что Савюк-Новак в комнате проживала. Так, протоколом собрания избирателей в количестве 10 человек от 31 января 2012 года, проживающих в данном общежитии, Савюк-Новак была избрана в состав избирательной комиссии. Позже те же 10 человек, что выбрали некогда Савюк-Новак членом избиркома, скажут, что она никогда в общаге не жила. Получается, несчастные и подневольные люди лжесвидетельствовали в суде под принуждением. Или у вас есть какие-то другие варианты?
20 марта 2010 года опять же имеется акт коменданта общежития, что сын Савюк-Новак собирает друзей, пьянствует, шумит, нарушает покой соседей. Сам по себе факт, конечно, нелицеприятный, но «не вселившись» «нарушать покой соседей» было бы в принципе невозможно. Из докладной того же коменданта руководителю от 9 марта 2011 года следует, что после «строгого устного замечания застолья и шум прекратились». Кому, спрашивается, делали «строгие устные замечания»? Опять призракам?
Несмотря на веские доказательства со стороны Оксаны Феодосьевны, судья ЯГФС Н.А. Кычкина признала ее утратившей право пользования единственным жильем. Вместе с тем, из Постановления Пленума Верховного суда РФ «О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации (п. 32), следует, что утратившими право пользования жилым помещением признаются граждане, вследствие их постоянного отсутствия в жилом помещении по причине выезда из него. Выезда, как мы с вами знаем, не было. Решение вступило в законную силу, истцу был выдан исполнительный лист. И это странно, поскольку, «прошерстив» судебную практику, мы не нашли подтверждения тому, что по подобным делам могли быть выданы исполнительные листы.
Руководство начало бомбардировать женщину письмами, смысл которых сводился к одному: давай, выселяйся добровольно, не то будет хуже: «будет произведено комиссионное вскрытие комнаты… вынос имущества в коридор общежития с составлением описи». Савюк-Новак пришлось держать оборону. Вскоре и служба судебных приставов-исполнителей отказала в возбуждении исполнительного производства, поскольку в решении суда о выселении не было ни полслова. Судебным решением лишь подтвердили, что женщина утратила право проживать в общежитии, но не отразили того, чтобы ее выселили. Соответственно, выселение означало самоуправство со стороны ведомства.
Когда женщине понадобилось взять адресную справку, она узнала, что уже полгода назад была снята с регистрационного учета по решению суда.
«Зачем мне врать? Я врать не буду!»
Банальная, в общем, ситуация, которая, на первый взгляд выглядит так: комендант общежития из личных неприязненных отношений, как пишут в протоколах, решила свести счеты с неугодной жиличкой, а, может, и присмотрела благоустроенную комнату для кого-то из «своих». Впрочем, не исключено, что комендант просто исполняла заказ руководства, давшее коменданту команду: «Фас!»
Тогда, в 2013 году мы решили переговорить с комендантом общежития Варварой Дьяконовой, которая начала утверждать, что Савюк-Новак не живет в комнате с тех самых пор, как в нее заселилась. Мол, руководство ей дало задание, и она стала работать по этому вопросу. Сначала съездила к ней, на Есенина, 2, поговорила. Впрочем, освежим в памяти сам разговор:
— Вы съездили к Савюк-Новак в многоквартирный дом?
— Нет, там маленький частный домик, она там жила.
— А ремонт Савюк-Новак в предоставленной комнате делала?
— Долго делала, до конца не доделала.
— Где логика-то? Есть благоустроенное жилье, а женщина почему-то живет в вагончике, в котором жить невозможно?
— Она мне в открытую сказала, что ей дают компенсацию за то, что ее топит. Мол, почему я должна от компенсации отказываться? Она так сказала, я не вру. Она еще кидалась на меня, будто я не хочу прописывать ее детей. А я свою работу знаю, никогда я от этого не отказывалась! У нее еще какой-то мужик жил, я ей сказала, чтобы он показал паспорт, она отказалась. Зачем мне врать? Я врать не буду.
Оксана Феодосьевна:
— Варвара Ильинична действительно приходила в вагончик. У меня там две теплички, я использую место, где жила раньше, под дачу. Неужели не имею на это права? Компенсацию за затопление можно получить только при наличии регистрации в затопляемом доме, я же была прописана в комнате № 106 по Очиченко, так что это просто бред. Жить там круглогодично действительно невозможно. Живу я с сыном в своей комнате тихо, незаметно, мы не дебоширим, не ругаемся, часто в коридор не шастаем. Вот нас и не слышно. Было раз, когда я была на смене, сын привел домой друзей, что и зафиксировано в акте той же Дьяконовой, ну, так это и подтверждает, что мы в комнате жили. Да, у меня есть гражданский муж, и я действительно, по требованию коменданта отказалась показать его паспорт. А что, была обязана? Я у себя дома нахожусь. Конфликтов между нами не было ни по поводу прописки детей, ни по поводу чего бы то ни было.
Комментариев от Сергея Иноземцева мы не дождались, он был занят. Затем сменилось еще несколько начальников, но проблема у Савюк-Новак осталась, еще и усугубившись обстоятельствами.
Воспользовавшись тем, что женщины не было дома (Оксана Феодосьевна была на смене), ее вещи были перенесены в комнату № 103. Казалось бы, любое действие со стороны столь серьезного ведомства сначала предполагает какой-то документ. То есть, созданию комиссии по вскрытию комнаты должен был предшествовать приказ по учреждению. Приказа не было, получается, так, собралась гоп-компания из четырех человек: старшего инженера ЖКО УФСИН, начальника психологической службы, оперуполномоченного ОСБ УФСИН и коменданта общежития и единогласно решила, что с некоторыми жильцами пришла пора распрощаться. Попросту пришли мужички, в отсутствие хозяйки автогеном вскрыли железную двойную дверь, сделали опись и перенесли вещи домашнего обихода в другую комнату. Придя с работы, Оксана Феодосьевна ахнула: комната была вскрыта, разорена, вещей не было. Она вызвала полицию, которая все внимательно осмотрела, как водится, составила акт. Дело было поручено лейтенанту полиции Д.Б. Алимбетову, не увидевшему в действиях сотрудников УФСИН состава преступления. Да и как бы он мог увидеть, если был сыном Б.Ж. Алимбетова, сотрудника УФСИН, который собственноручно подписывал акты против Савюк-Новак и свидетельствовал против нее на суде, а жили папа с сыном рядом с Савюк-Новак, буквально дверь в дверь. В общем, сын с отцом был солидарен, отказав в возбуждении уголовного дела, мол, «…в действиях работников УФСИН РФ по РС(Я) не усматриваются признаки преступления, предусмотренные ст. 119 УК РФ, так как реальной угрозы жизни и здоровью Савюк-Новак не было»… То есть, скажи спасибо, что не били и не убили, а все остальное преступлением не считается.
На просьбу Оксаны Феодосьевны взять деньги, имевшиеся в комнате и продукты из холодильника, ей лишь позволили заглянуть в комнату, где хранятся вещи, тут же захлопнув и заперев перед носом дверь на ключ.
Выселили, практически ограбив и обворовав
Пришлось Савюк-Новак возвращаться в свой вагончик. Через четыре дня Оксана Феодосьевна побывала в своей бывшей комнате №106. Комната не была опечатана, повсюду валялись бутылки из-под шампанского и водки, в общем, запустение, грязь и многочисленные следы от грязной обуви. Как на полу, так и в душе. Женщина закрыла деревянную дверь на замок, и снова обратилась в полицию. С тем же успехом, старшим следователем следственного отдела Р.А. Магомедовым ей было отказано. В Постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела, кроме всего прочего юристконсульт УФСИН РФ по РС(Я) Р.В. Гузеева
«… пояснила, что на основании решения Якутского городского суда… Савюк-Новак признана утратившей право пользования указанной комнатой в общежитии, поскольку она в данной комнате не проживает, надлежаще не выполняет обязанности нанимателя, из спорного жилого помещения выехала добровольно, в связи с проживанием в другом жилом помещении… поскольку Савюк-Новак в данную комнату не вселилась, следовательно, выселить ее оттуда невозможно…» (Из Постановления об отказе)
Думается, здесь Гузеевой изменяет элементарная логика. Откуда же Савюк-Новак «выехала добровольно», если никогда в общагу «не вселялась»? В общем, идея-фикс юристов УФСИН заключалась в том, что Савюк-Новак в общежитие даже не пахло, а посему, мол, и говорить-то здесь не о чем. По версии УФСИН получается, что неведомо кто сделал ремонт, благоустроив помещение; опять же неведомо с кем был заключен договор найма (кстати, так, вопреки закону и не расторгнутый), неведомо кто оплачивал по счетам и использовал электроэнергию. А для того, чтобы, очевидно создать видимость проживания, Савюк-Новак завезла в комнату все имеющиеся у нее предметы обихода, как-то умудряясь существовать без них в нежилом вагончике. Интересно, о какой о «добровольности» переезда здесь может идти речь?
Еще через несколько дней в комнату заселился новый жилец и сменил дверь.
С тех пор женщина исходила множество кабинетов, писала в городскую и республиканскую прокуратуру, Следственный комитет, по г Якутску, 3 ОП, в УФСИН и прочие инстанции, собрав массу отписок о том, что действия сотрудников УФСИН правомерны, законны и обоснованы. На первый взгляд, действительно, человек имеет право проживать в ведомственном жилье, пока работает в этом ведомстве. Перестал и, как говорится, адью, попутного ветра. И не стоит придумывать акты, идти на подлог и фальсификацию, рассказывая сказку про белого бычка о злостном «неисполнении обязанностей нанимателя». Не работаешь в ведомстве – давай, до свидания! Однако подобное не касается Оксаны Феодосьевны, и по закону так «не пыльно» убрать ее из общаги было невозможно, поскольку она пенсионер УФСИН, проработавшая в данном ведомстве более 15 лет и вышедшая на пенсию по старости. Сложно назвать эту мышиную возню со стороны УФСИН иначе, как лицемерием в яростном отстаивании квадратных метров у своего же пенсионера. Удивительно, но ни в одном из ответов серьезных органов не отражено то, что Савюк-Новак пенсионерка. Вот и один из начальников УФСИН, Масляник в своем ответе стыдливо избегает это достаточно красноречивое обстоятельство.
13 мая 2015 шел обильный снегопад. Может быть, Оксана Феодосьевна и не помнила бы это достаточное редкое в это время погодное явление, если бы в этот день все ее вещи не были вывезены на территорию ее вагончика и не были свалены прямо в снежно-грязевую кашу. Вещи были изрядно попорчены, покоцаны, многие и вообще выведены из строя. Так, новый холодильник, который, очевидно, везли без мер предосторожности, в бортовой машине был весь в царапинах, с оторванной вилкой, продукты, которые ей отказались отдать, давно сгнили. Ноутбук оказался с раздавленным экраном, у стиральной машины оторван включатель, да и вообще оказалось, что ремонту она не подлежит. В мешок с посудой «шутники» от УФСИН положили пепельницу с окурками, вместе со строительными материалами, которые Савюк-Новак не успела использовать по назначению, комом свалили носильные вещи. Новой кожаной куртки, микроволновки и пылесоса, которые имелись в описи, Оксана Феодосьевна и вообще не досчиталась. Не было и денег, которые она просила взять еще тогда, когда вещи без ее ведома были перенесены в другую комнату. Савюк-Новак копила деньги на новую шубу, оставляя заначки с пенсии, накопив уже половину – 50 тысяч. УФСИН отрицает факт наличия денежных средств, утверждая, что у Савюк-Новак нет доказательств того, что в комнате имелись деньги. Но сложно представить человека, который бы оставлял соответствующий документ на то, что располагает подобной суммой. Оснований не верить Оксане Феодосьевне у меня нет, к тому же я лично видела как сотрудники УФСИН «расправились» с чужим имуществом. Присовокупить сюда еще и мелкое воровство — совсем нетрудно.
Что в сухом остатке?
Актом от 13 мая 2015 года о том, что сотрудниками УФСИН РФ по РС(Я) доставлены вещи, в том числе мебель, бытовая техника и другие вещи обихода, принадлежащие Савюк-Новак на территорию затопляемого участка являются вновь открывшимися обстоятельствами, неизвестными при судебном рассмотрении в 2012 году и существенны для дела. Многочисленные акты УФСИН о том, что комната №106 была пуста, и в ней никто не проживал, опровергаются нахождением вещей по месту жительства жилички, отсутствие у нее намерения добровольного переезда и ее принудительного выселения в нарушение требований ст. 40 Конституции РФ. Фактически Савюк-Новак выселили тогда, когда вывалили ее вещи в грязь. Соответственно, акты о пустующей комнате – подложны и подлежат исключению из дела, как фальсифицированные. Так же подложна справка оперуполномоченного Богданова о том, что Савюк-Новак, якобы, проживает в многоквартирном жилом доме, и справка главного бухгалтера УФСИН о, якобы, неуплате за электроэнергию, а также подложны многочисленные свидетельские показания. Ну, что же это за ведомство такое, где гм… лукавят на каждом шагу?
Что скажет по этому поводу суд, мы еще не знаем, но будем следить за развитием событий.
Ведь, действительно, некрасиво получается: когда работала, была УФСИНу нужна, а как вышла на пенсию – можно выкинуть?